Это так и не пройденный квест, это время несорванных башен. Мы взрослеем, поэтому страшно прыгнуть в пропасть с насиженных мест.
полнолуние, красная полоса послезакатного неба, там, где еще не наползли тучи, лягушки в траве, лай собак и шум невидимых машин. ночь, время раздумий, время разговоров, время тишины. такое странное время. старый дом скрипит половицами, шуршит мышами за обоями и жучками-древоточцами в бревнах. сколько ты видел, дом? скольких ты помнишь? в альбоме фотокарточки с такими наивными, но трогательными и искренними пожеланиями "на долгую память", на них - мама, девочка с октябрятской звездочкой, бабушка, семнадцатилетняя красавица, волосы уложены в модную по тому времени прическу с высокой челкой, её брат и сестра, их друзья и подруги, юные, беспечные, мудрые, пережившие войну. прабабушка - строгое платье, берет, длинная коса, прадед - открытая улыбка, глаза с хитринкой. дагерротипы (или уже фото?) на плотной бумаге, с тиснеными рамками - годов 20-х, а то и раньше, на них совершенно неземные женщины с четко очерченными помадой губами, короткими волосами, уложенными в какие-то нереальные прически, тоже очень графичные, в одежде, которую увидишь теперь разве только в стилизованных фотосессиях да в журналах об истории моды, строгие мужчины, семьи - от мала до велика, при параде, сосредоточенно смотрящие в камеру. кто вы, эти нереальные женщины, эти строгие мужчины, эти дети? некому теперь рассказать...а дом молчит, шуршит мышами, скрипит половицами, копит-копит память.