Надо же и это куда-то складывать, пусть тоже здесь лежит.
Ну что же ты, детка? Снова сидишь одна, захлопнулась клетка и стало на жизнь темно. Горчит миндалем шершавая тишина, горчит по ночам рубиновое вино. Ну что же ты, детка? Стоит ли горевать, когда по июльским крышам бредет рассвет, когда расплескалась томная синева и оседает стразами на траве. Когда в этот город, взбалмошный и хмельной, ветер приносит вести с пустых полей, ты заслонилась ревностью как стеной и засыпаешь в душном ее тепле. Рыбиной снулой душу сдаешь в ломбард, плачешь в подушку чьих-то чужих страстей. Сердце запнулось, будто хреновый бард, вдох-захлебнется в собственной частоте.
Ну что же ты, детка? Слезы не стоит лить. Ревность просрочена и черезчур горька. Ночь за стеклом ломает глаза-нули, глядя, как по экрану ползет строка.